Вызывала я его просто. Писала записку и оставляла вверху на секционном шкафу. Через час он прибывал, и если это бывало днем, то стучал по месту, где лежало послание. Однажды я пожаловалась ему, что его свита в его отсутствие у меня в квартире устраивает целые сборища, и пока он гоняется за своими подопечными, они вытворяют, черт знает что. Действительно, я очень долго терпела и не говорила этого, но потом терпение лопнуло, и я вынуждена была побаловаться, уж очень меня допекли. Буквально в двух метрах от моей постели ночами напролет целая шайка резалась во все азартные игры. Карты были любимым развлечением. Мне мешали спать. Их разговоры приводили меня в бешенство, но я долго терпела, не хотела портить отношений. Иногда хотелось встать и раскидать эту шпану. Я зло переворачивалась с бока на бок, но они не догадывались.
Как я сейчас понимаю, ни психолог, ни его подчиненные не знали, что я все время была на подключке. У меня при отключенном третьем зрении оставался включенным третий слух. И здесь они дали маху. Кто подключал мой слух, не знаю? Может моя подсадка, может через биоробот сверху из Атмосферы психологи Мира из центра слежения. Трудно сказать. Только я всегда спала и слышала, что делалось вокруг. Такой шабаш устраивался лишь тогда, когда их начальник надолго пропадал. В другие дни такие вольности не позволялись.
Психолог контролировал лишь тех людей, которые жили в Таллинне, но когда его подопечные разъезжались по земному шару, приходилось за ними мотаться следом. Однажды я спросила его: "Сколько лиц у него на контроле и близко ли они живут друг от друга?" В ответ он сказал, что много и все живут в разных местах. Точной цифры не назвал, хотя потом добавил, что он в числе старших по рангу, остальные специалисты много ниже по классу и в сравнении с ним гроша ломаного не стоят. То что не стоят, я сама имела возможность убедиться. В карты они резались лихо. Правда, однако, и то, что это были подручные работникиразного калибра, мелкие сошки. Жалобу мою психолог выслушал внимательно. Как потом выяснилось, от него за мной наблюдал лишь один его подчиненный, остальные же просто сбегались поточить лясы из соседних квартир. Это были работники других специалистов, к которым он относился с презрением, из-за того, что те недобросовестно выполняли свои обязанности. Что тут и говорить? Вахту они несли плохо. С собой вечно таскали всяких эфирных животных, которые, когда те играли в карты, носились по квартире и даже прыгали через меня по кровати. Меня пугали мысли о дочери, но сверху потихоньку успокоили, дали понять, что она ничего такого услышать не может. Мелкая частая дробь крохотных копытных ножек по мебели раздражала. Я кусала губы и терпела.
Помню был такой случай. Во время разгара картежной игры через окно вошел Гость из Мира. Кто? Не стану раскрывать тайны. Это дело личное. Вся шайка туг же в одно мгновение сгинула на кухню и устроила в качестве протеста бунт. Как один замолотили по полу копытами, отбивая дружную барабанную дробь. Вот так и колотили на протяжении всего визита. Надо сказать, что их действие не произвело на Гостя никакого впечатления. Он вроде бы даже не заметил их присутствия и протестующей шумихи.
С этой поры в моей квартире толпа более не собиралась, я вздохнула свободно. По совету нижнего психолога, перед тем как ложиться спать, я стала крестить входную дверь и дорожку от нее, балконную дверь и все прочие ходы. Все сразу прекратилось, воцарился мир и спокойствие. Самому психологу приходилось входить через окно. Однако предложение его использовать для этой цели крест было странным. Видя такое действие, я тут же послала дочь купить два медных и нацепила на нее и на себя. Позднее я узнала, что и его сфера действия очень ограничена. Опасно лишь прикасаться и приближаться на близкое расстояние. При том белковое тело служит изоляцией. Если крест на груди, то со стороны спины на этом же самом уровне место для всякой нечисти безопасное. Полтергейст запросто может брать энергию. Крест на шее не убивает беса внутри белкового тела, а за спиной и подавно. Но прикосновение к нему жжет, как огонь. Промедление чревато гибелью для всех черных сил. Наступает распад тела.Как-то я спросила нижнего опекуна: как его зовут? Очень долго тянул с ответом. Спрашивал разрешения у своего начальства и наконец-то ему позволили раскрыть карты, назвать последнее имя в последнем воплощении, место рождения, работу, специальность. Для меня такое откровение стало потрясением. Он был мой ровесник,., и я хорошо знала его с детства. Более того, в школьные годы он был влюблен в меня. Но никогда не подавал вида и в любви признавался лишь моим родственникам. Да и то спустя многие годы. В последний раз я видела его перед отъездом в Таллинн, когда мне было 16 лет. Он так и не женился, в 44 года попал в катастрофу и в качестве психолога состоял на службе в своем подземном мире.
