Третьей сложностью оказался ночной сон. Я и мой муж любим поспать, причем спим очень крепко. Первое время наш ребенок спал в тканевых подгузниках. Где-то в 3-4 месяца я решилась их все-таки снять. Форрест писал в них среди ночи, и к утру просыпался в мокром; мне было совестно на это смотреть. Мы поставили возле кровати небольшой горшок — такой же, как и тот, что мы возили в машине. Я теперь начала высаживать Форреста по ночам, не вставая с кровати! Если сын просыпался среди ночи, я высаживала его над горшком, кормила грудью, и потом он безмятежно засыпал. Иногда он засыпал сразу после высаживания, не требуя при этом кушать. По ночам я иногда проверяла рукой, сухой ли мой сынуля.

Иногда возникали периоды, когда сын категорически отказывался высаживаться по ночам. Это происходило в случаях, если он болел и в определенных стадиях его роста. Меня это расстраивало больше всего, потом я приспособилась именно на этих стадиях одевать ребенку на ночь подгузник.

Сейчас Форресту 21 месяц. В основном, он практически всегда сухой, хотя и сейчас у нас бывают свои „взлеты и падения“. Даже если он „промахнулся“, он сразу кричит: „Мокро! Мокро!“ — и ни одной минуты не хочет с этим мириться. Это бывает редко — обычно тогда, когда прорезаются зубы. Где-то с 12 месяцев сынишка начал „ходить“ во взрослый туалет. Ему там нравится, а мы приспособили ему специальное детское сиденье.

Есть один интересный момент. Время от времени к нам подходят родители, у которых детки того же возраста, что и наш Форрест. На прогулках они замечают, что мы обходимся без подгузников, и глаза у них вылезают из орбит. „Как такое может быть?“ — вопрос, на который мы отвечаем постоянно. Мы всегда объясняем, но не все могут успешно начать, когда их ребенок уже отвык чувствовать свое тело. Я всегда повторяю, что природа эту возможность каждому ребенку при рождении, но воспользоваться ею можно только в младенческом возрасте. В самые первые месяцы есть специальное „окошечко“, когда можно творить чудеса».