Вот на таких условиях и основаниях Всевышний придет к нам на землю. Предпочтет ли он родиться, как мы, либо сойдет сразу в белковом теле. Для Бога ничего невозможного нет. Но эпоху Бессмертия всю целиком проведет в земном теле, то есть в белковом. Придется удалить урны с прахом у Кремлевской стены. Заметил ли читатель, что в сей речи шел разговор о Мавзолее? "Они ставили порог свой у порога Моего и вереи дверей своих подле Моих верей" — не напоминает ли это вам почетный караул?" " .так что одна стена была между Мною и ими ." Мавзолей на Красной площади служит и помостом, и трибуной. Там мумия белкового тела Христа в Его последнем воплощении. Но Отец и Сын кровные родственники. Один пребывает в другом. И потому гнев Бога можно понять. Иезекииль (гл. 21): "Сын человеческий! Изреки пророчество и скажи: так говорит Господь Бог: скажи: меч, меч наострен и вычищен: наострен для того, чтобы больше закалать; вычищен, чтобы сверкал, как молния. Радоваться ли нам, что жезл сына Моего презирает всякое дерево?"

После прочтения этой книги возможно у кого-то появится желание проверить размеры, планировку Кремлев-ской архитектуры. Было бы неплохо. Может и будут какие-то неточности, но тогда следует отнести несовпадения к неправильному переводу или к опечатке. Перевод Библии местами очень плох, а главное неточен. Прежде, чем Кремль украсил Москву, план был разработан, откорректирован на небе задолго до его сооружения, в деталях через видение передан Иезекиилю, зафиксирован в Библии. При том архитектор на небе и на земле представлял одно и то же лицо. И я прошу читателя не упустить следующее: "трупы царей" у Кремлевской стены Богу не нравятся. Так что, вскорости, все урны с прахом придётся удалить. Это будущее жилище Всевышнего.

И вот, что говорит Бог Иезекиилю (гл. 43): "Ты, сын человеческий, возвести дому Израилеву о храме сем, чтоб они устыдились беззаконий своих, и чтобы сняли с него меру. И если они устыдятся всего того, что делали, то покажи им вид храма и расположение его, и все очертания его, и все уставы его, и все образы его, и все законы его, и напиши при глазах их, чтоб они сохраняли все очертания его и все уставы его, и поступали по ним. Вот закон храма: на вершине горы все пространство его вокруг — Святое святых; вот закон храма!"

Иезекииль и Иоанн Богослов схоже описывают город, где будет престол Бога и Агнца. Много общего. В обоих случаях он называется святым Иерусалимом. Иоанн добавляет, что это "новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего". "Он имеет славу Божию. Светило его подобно драгоценному камню, как бы камню яспису кристалловидному. Он имеет большую и высокую стену, имеет двенадцать ворот и на них двенадцать Ангелов; на воротах написаны имена двенадцати колен Израилевых: с востока трое ворот, с севера трое ворот, с юга трое ворот, с запада трое ворот . Говоривший со мною имел трость для измерения города и ворот его, и стены его . Среди улицы его, и по ту и по другую сторону реки, древо жизни, двенадцать раз приносящее плоды, дающее на каждый месяц плод свой; и листья дерева — для исцеления народов". В этом рассказе мы встретились с древом жизни. Оно символизирует третий этап развития разума — эпоху Бессмертия. На нее выходит сам Всевышний. Исайя, гл. 35: "И будет там большая дорога, и путь по ней назовется для них святым; нечистый не будет ходить по нему; но он будет для них одних; идущие этим путем, даже и неопытные, не заблудятся". О том же Иоанн Богослов (гл. 22): "Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому поделам его. Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний. Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами. А вне — псы и чародеи, и любодеи, и убийцы, и идолослужители, и всякий любящий и делающий неправду".